good day sunshine
we take a walk, the sun is shining down
Юуки привыкает к солнцу.
Оно не обжигает кожу вампира, заставляя обуглиться до черноты, не обращает в пепел, но прикосновения лучей ранее ощущались нежнее. Став вампиром, Юуки на первом же рассвете понимает — солнце жжется. Не болезненно, но жжется. Терпимо; она может стоять на крыше, глядя на рассвет, алеющий по линии горизонта, глаза не болят и не слезятся, но то было на рассвете, когда солнце еще нежное//новорожденное. В полдень, в солнечные дни, Юуки сложнее.
Лука советует носить зонтик, Айдо говорит, что днем вообще лучше спать, но принцесса упрямится, по-своему снова поступая. Она любит зонтики {навсегда запомнит историю, рассказанную мамой, как папа завоевал ее внимание, воруя ее зонтики}, но солнце любит больше. Даже фамильяр Юуки — бабочка, не летучая мышь, не сова, не паук. Ее душа тянется к свету, несмотря на то, что она создана тьмой.
создана править тьмой.
Юуки выходит прямо под лучи, льющиеся на балкон поместья Куран, подставляет лицо и ладони, жжется — она терпит. В одной шелковой ночной рубашке, почти не скрывающей тело. Терпит-терпит-терпит, Зеро же легко переносил солнце, так почему она не сумеет?
Получается. Дискомфорт исчезает, не хочется жмуриться, в зонтиках и солнцезащитных очках надобность отпадает. Лука хмурится и говорит, что все же кожу лучше беречь, но Юуки отмахивается: она понимает, что чистокровным не так вредит свет, как аристократам.
I need to laugh, and when the sun is out
I've got something I can laugh about
Лето радует жарой, долгими днями, темными ночами, полное пения птиц и звона цикад; Канаме обещает свозить Юуки на море, Лука покупает ей платья, пожалуй, больше, чем принцессе нужно {ей нравится наряжать других еще больше, чем наряжаться самой}, а Айдо соглашается гулять с Юуки везде, куда бы она ни решила пойти. Юуки берет с собой Ханабусу, если идет куда-то, а не Луку или Каина — Луку и Каина старается чаще оставлять наедине друг с другом. Айдо же составляет компанию принцессе Куран, пока у Канаме свои дела, в которые Юуки до поры не вмешивается.
в Академии Кросс летом они с Зеро...
мысль прерывается — хватит. Юуки больно вспоминать Академию Кросс.
Здесь она — просто красивая девушка в розовом милом платье и с заколкой в виде розы в волосах. Под длинной юбкой не заметить примотанного к бедру жезла Артемиды: без оружия Юуки никуда не выходит. Айдо очень удачно теряется в толпе — они договорились, что будут идти рядом только некоторое время, чтобы успокоить вероятных наблюдателей, а после оба ловко и будто невзначай разделялись. Айдо давно стал сообщником Юуки в ее затеях.
burns my feet as they touch the ground
Увидев лоток с мороженым в парке, Юуки устремляется к нему — ступает легко, будто летит и ноги земли не касаются, уверенность в себе у нее появилась, Юуки-человек была застенчивой, скромной и вечно ощущающей вину, Юуки-вампир — гордая, осознающая свое положение и знающая себе цену. Неловкая не она, а продавец, чья рука нечаянно дрогнула, и платье девушки, покупающей мороженое рядом с Юуки, было бы безнадежно испорчено, но Куран вовремя подхватывает упавший рожок. Еще полгода назад сама бы уронила и сделала все еще хуже, сейчас — быстрая, ловкая и грациозная. Только не думающая, что машинально поймав мороженое, выдает свою быстроту.
— Держите, — у вампиров не может быть столь солнечных улыбок, какой светится Юуки, когда вручает сладость девушке. — Извините, я такая неловкая, — по привычке обвиняет себя, протягивая продавцу купюру. — А мне шоколадное, пожалуйста.
Получив свое мороженое, Юуки вновь смотрит на девушку, что на вид лишь немного старше. Принцессе Куран шестнадцать — только и спустя тысячу лет она не постареет. Устав от жизни, надоев влачить существование, чистокровные вампиры оставались юными и прекрасными.
— Сегодня хороший день, правда?
I feel good, in a special way
I'm in love and it's a sunny day
