i still feel your touch in my dream.
forgive me my weakness, but i don't know why
without you it's hard to survive.
Дарклинг снился Алине почти каждую ночь. После побега из Каньона ей редко выпадала возможность спать без снов, даже несмотря на усталость, на то, что в постель девушка чуть ли не падала, засыпая, стоило голове коснуться подушки. Она специально старалась устать посильнее, вымотаться, чтобы спать без сновидений, но это не помогало. Усталость не влияла на ее подсознание, а подсознание целиком занимал тот, кого Алина старалась стереть из памяти и мыслей - безуспешно.
[float=left]
[/float]Сны были разными, но одно не менялось — присутствие Морозова. То Алина говорила с ним, повторяя их диалоги, запомнившиеся и оставшиеся в сердце, то он надевал на ее голову сияющую корону, а после сияние обращалось тьмой, тянущей Алину в черную трясину, то он тащил ее в Каньон, бросая на съедение волькрам, или сам становился волькрой, но ни разу не нападал на нее {в отличие от прочих монстров}, то запирал ее в темнице, посадив на цепь, в которую обращалось ожерелье. Но чаще кошмаров приходили другие сны, и Алина предпочла бы кошмары, потому что страшные видения заставляли ее дрожать максимум минуту после пробуждения, а то, что было другим, вовсе не страшным — заставляло прокручивать сон в голове весь день, и дрожь тоже вызывало. Иную дрожь.
В тех снах Дарклинг не причинял ей боли, не пугал, не угрожал, не выглядел жутко. В тех снах он вел себя… иначе. В тех снах были черные шелковые простыни, сладкий вишневый сок на губах и поцелуи, жаром обжигающие тело. И... не только это. Алина боялась таких снов сильнее любых кошмаров, потому что бояться Дарклинга - нормально, правильно и совершенно естественно, но как она могла его... хотеть? Думать о нем не только как об опасном враге или как интересном человеке - а как о мужчине? С первого дня их знакомства, несмотря на огромную разницу в статусе, Алина видела в Дарклинге прежде всего уставшего парня, которому приходится исправлять чужие ошибки, и говорила с ним свободно, будто они были или могли быть друзьями. Или не только, ибо очень скоро их беседы начали принимать вовсе не дружеский тон.
так что же она к нему чувствует - страх или ненависть?
или?..
- В реальности, - повторяет Алина, замешкавшись. В реальности... конечно, это ведь сон. В реальности она где-то в постели в Кофтоне, в пансионе с недружелюбным хозяином и невкусными обедами, прячется вместе с Малом от человека, стоящего сейчас чересчур близко и одновременно слишком далеко {на что Старкова надеялась}. Иначе зачем ему приходить в ее сны, не будучи плодом ее воображения?
После всего, что случилось, она не хотела встречаться с Александром так же близко наяву; боялась, но не за себя. Ее бы он не убил - Алина ценность, точнее, не она сама, а ее способности, но Мала Дарклинг вряд ли пожалеет, и это было главным поводом для пряток. Одним из главных поводов, ибо превратиться в собачку на поводке, выполняющую чужие приказы, Алине тоже не хотелось, как и уничтожать волькр, открывая Морозову доступ в Каньон. Но он мог ее заставить - не причиняя ни малейшего вреда Старковой лично. Достаточно было причинить вред ее другу, и Алина согласилась бы на любые условия.
она любила мала,
мал был ее другом, ее единственным близким человеком,
она росла с ним, как с братом, и он заботился о ней, как брат, и раньше, и по сей день,
и не должен был страдать и тем более умирать из-за нее.
- Ты защитишь меня везде, - Алина путается, не зная, как лучше ответить, чтобы не выдать ни своего местоположения, ни того, что она осознает происходящее {хоть в последнем Старкова сомневалась}. Не стоило даже пробовать играть в игры, она заранее была обречена на проигрыш, у нее не было ни шанса. Ее раскроют, и сон может легко обратиться кошмаром, как те, что она видела ранее - с королевской короной, сиянием и черной трясиной, или с волькрами и Каньоном.
или же тем, другим сном. не кошмаром.
Скучал. Конечно, скучал.
Как Дарклингу всегда удается говорить так искренне? Так, что Алина верит, не задумываясь, даже когда знает, что ей лгут? Даже когда совсем не хочет верить? Как ему удается улыбаться так, будто он вовсе не тот самый Черный Еретик? Почему Алину тянет к нему, почему он вызывает у нее расположение, сочувствие, необоснованную идиотскую нежность - даже сейчас, несмотря ни на что?
Это сон, но его голос - настоящий, и руки - настоящие, и его тепло, и запах, и мурашки, бегущие по коже Алины от прикосновения к шее - тоже настоящие. Все ее чувства и ощущения - все настоящее. Она чуть заметно вздрагивает, но не от испуга, и радуется, что по-шухански смуглая, иначе щеки бы залил яркий румянец, выдав все ее мысли. Тогда, во Дворце, на столе - их прервали, но если бы не прервали, то... то все бы случилось прямо там. Алина не раз жалела, что не случилось. Даже когда ей открылось истинное лицо Александра и она сбежала - все равно жалела.
алину старкову называют святой, но она - не святая.
- Я помню, - говорит девушка. - Я помню, - «все», не договаривает она, чтобы не разрушать интимность момента. Сон - как раз то место, где Алина может позволить себе выпустить на волю свои желания, томящиеся в дальних темных уголках души, подобно волькрам. Сон, где ее словно не существует - это не она в объятиях Дарклинга, это ее... тень? призрак? отражение? Настоящая Алина спит на неудобном матрасе кофтонского пансиона, и на ее лице расцветает мечтательная улыбка, и все.
Сознание столь же реально, сколь и физическое тело, но Алине пока трудно постичь такие сложные материи, особенно когда ее прижимает к себе мужчина, который ей нравится - во сне легко признать это. Она не уверена, любит ли Дарклинга, все, что произошло между ними, не могло быть любовью, но она его хочет, и теперь у Алины сомнений нет. А он хочет ее.
- Может, продолжим? - спрашивает Алина, медленно проводя ладонью по плечу Морозова. - Я действительно скучала и очень хотела увидеть тебя снова, - о черт, думает Старкова, она же сейчас серьезно. - Александр, - и его имя произносить ей нравится. Особенно потому, что она одна из тех немногих, кому оно известно, и это было то ли проявлением высокого доверия, то ли искусной манипуляцией, чтобы привязать к себе сильнее. Каждая улыбка, каждая доверительная беседа, каждое якобы случайное откровение - все это было ниточками, связывающими их двоих. Неразрывными нитями.
Она хотела, чтобы волькры разорвали его в Каньоне. Она хотела убежать от него на край света, спрятаться подальше, так, чтобы никогда больше не встречаться. Она хотела забыть о нем, будто не было в ее жизни ни его, ни дворца, ни короля, ни гришей, ни Багры, ни Жени, ни Заклинательницы Солнца, ни оленя, ни ожерелья-ошейника.
как же она хотела, чтобы он ее поцеловал.
[nick]Alina Starkov[/nick][status]ніхто не в силах згасити сонце[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/001b/3c/0a/79/211639.png[/icon][sign]ДЕ ЛЮДИ ОДНАКОВО РІЗНІ
на небі з'явилося сонце[/sign][lz]<lz1>алина старкова</lz1><lz2>the grishaverse</lz2><lz> спят лунные кратеры, космоса черные дыры, и <a href="https://crosshearts.ru/profile.php?id=80">ты</a> плывешь сквозь них в темноте к берегам совершенного мира.</lz>[/lz]