Теплое утро, несмотря на зиму за окном – что может быть лучше? Иногда Локи забывал о том, насколько счастлив, и отчасти это позволяло заново переживать всю ту бурю эмоций, которую так легко испытывал, обнаружив в своих объятиях прекрасную богиню. Его королева еще спала, когда Локи все же поднялся пораньше, намного раньше обычного, чтобы подготовиться к отбытию в Асгард, но стоило ей немного пошевелиться, как он тут же был рядом для положенного утреннего объятия и кроткого поцелуя.

- Кажется, я уже по тебе безмерно скучаю, мое сокровище.

Несмотря на то, что предстоящий Йоль бог лукавства собирался проводить в основном дома в Утгарде вместе с возлюбленной Сиф, он не мог проигнорировать приглашение старшего брата, а оно значило не только светский визит, но и необходимость соблюсти этикет да приготовить соответствующие статусу подарки. Супругу брать с собой Локи не хотел, ведь была велика вероятность, что тогда их визит точно затянется и все приготовления к уединению в стенах крепости окажутся тщетными. К тому же, так у него был повод и самому не засиживаться в старом Золотом дворце и спешить назад в Йотунхейм при любых удобных обстоятельствах. Уж что, а это брат поймет. За годы их долгой жизни, пожалуй, именно привязанность к семье осталась неизменной. Что, впрочем, касалось и их самих. Братья тоже давно не виделись, к тому же вокруг свиты Тора стали ходить интригующие слухи, которые пока что никто не мог ни опровергнуть, ни подтвердить. И, помимо любопытства, которое требовалось удовлетворить, Локи хотелось порадовать Тора чем-то особенным.

В его собственную свиту вошли лишь четверо из йотнар-стражников, которым Локи доверял нести вполне себе хрупкий груз в большом сундуке, тяжесть которого вынуждала их ощутимо напрягаться по пути к площадке телепорта. Фростграйндер, построенный как приемник Радужного Моста, уже сиял разными цветами радуги, активированный и готовый к перемещению. Оправив свои зелено-золотые одежды, кушак через плечо и золотую цепь поверх него через сердце, Локи обернулся назад к супруге и взял ее руки в свои, чтобы в поклоне поцеловать обе драгоценные кисти, в которых так давно томилось в любви его сердце.

- Я привезу тебе гостинцы и передам поздравления друзьям, обещаю. Может быть, даже приглашу к нам весной, - пообещал бог лукавства, тихо вздыхая. В последний визит асов в Йотунхейм они чуть не сожгли на спор конюшни, перепив с избытком с местными, и Локи не был уверен, что стоит спешить повторить их подвиги снова так скоро. Легкое волнение на его лице плавно сменилось трепетной улыбкой. Ему и в самом деле тяжело было уходить от Сиф даже на время, ведь Локи так привык быть рядом, но, наверное, это пойдет на пользу. Чувствуя как волнение, так и бодрость духа, он расправил плечи и важно откланялся, чтобы оставить любимую и взойти на площадку телепорта. В следующий момент Фростграйндер весь засиял как прожектор и Радужный мост рухнул на свиту Локи и него самого, подбирая их и меняя всю тягу гравитации в обратную сторону от центра планеты к ясному холодному небу.

Попав в поток кристаллов света, Локи еще какое-то время смотрел вниз на родной край. Йотунхейм уже не был той ледяной глыбой, которую они когда-то навещали с братом в своей самой опасной и по сути роковой вылазке сюда, еще будучи принцами, неоперившимися и совершенно наивными. Планета оттаяла, стала зеленой, как Мидгард, но куда более суровой в плане флоры и фауны - тут было намного прохладнее, конечно же, ведь морозы, с которыми баловался Лафей, не прошли даром, и осадок магии Ларца Древних Зим остался в самой земной коре. Но зато летом, когда снег сходил и зацветали леса и долины, даже йотуны «оттаивали» и превращались в тех самых «великанов», которыми полнились повести и рассказы землян в мифах о богах севера и их заклятых врагах – ни тебе синей кожи и алых глаз, только рубцы на коже, как метка родства с Праотцом Имиром, чтобы отличить эйсир от йотнар.

Как мало на самом деле их различало, если подумать, и то в основном лишь в холодное время года!.. И Локи много на эту тему думал, заняв трон Лафея. Подняв голову, Локи увидел звезды, что кометами проносились мимо него, покуда он и его свита летели в сторону Асгарда. Вскоре золотое сияние планетоида обернулось во вспышку света, пронизавшего весь мир вокруг Локи, и он ощутил уже другой мороз – прохладу более спокойную, нежели дома, но все же родную. Зима в Асгарде едва ли сравнится со стужей Йотунхейма, но по красоте ничем ей не уступала, и душа расправила крылья от вида заснеженных холмов горного перевала в Норнхейм.

Оказавшись в Обсерватории Хеймдаля, Локи по инерции сделал еще пару шагов вперед и остановился, чувствуя, как сердце в груди пропускает удар за ударом от волнительного предвкушения. Бифрест угас, а знакомый чертог Всевидящего Стража навеял сладко-горькие воспоминания, едва изумрудные глаза наткнулись на знакомые круглые обводы помещения. Его задекорировали иначе, ведь первая Обсерватория стараниями того же Локи, не без помощи Тора, рухнула с планетоида в черную дыру, но эта была похожей. Не хватало разве что того же Хеймдаля у входа, но вместо него тоже было кому встретить бога лукавства и его стражу, и вскоре Локи сопровождали через весь Асгард к Золотому дворцу верхом на лошадях.

Просто оказаться здесь стало для Локи маленьким, на самом деле весьма желанным чудом. Появление йотнар на королевском тракте ко дворцу никого не возмутило и не испугало, ведь асы прожили бок о бок с ними много месяцев, научившись доверять старым-новым соседям великанам, и теперь и Локи уже не чувствовал себя тут изгоем. Просто… другим. Но наконец нашедшим свое место среди Девяти. И даже в семейном гобелене! Одинсон всегда будет Одинсоном, потому что братство духовное куда дороже кровного.

Так без инцидентов и проблем Локи довели до тронного зала, и спустя мгновение огромные двери распахнули стоящие на страже эйнхерии. Немного задержавшись на пороге, Локи приподнял голову и двинулся первым вперед. Идя по знакомой дороге к Хлидскьяльву, окруженный золотыми колоннами, в которых, если присмотреться, еще можно было найти силуэты и образы из его детства и юности, Локи старался держать марку. В конце концов, теперь он сам царь, ему уже негоже вести себя с подобострастием даже перед хранителем всех Девяти.

- Всеотец, - произнес Локи с почтением, важно и наигранно, тщательно скрывая улыбку на губах. Учтиво кивнув Тору, пока за его спиной кланялись йотуны, Локи соблюдал важный церемониал, но как только он подошел ближе к старшему брату, все встало на свои места – рассмеявшись, Локи обнял его как в юности, когда они еще не враждовали почем зря и не фыркали от сантиментов, и от души похлопал по плечу.

- Как я рад тебя видеть, брат! Я принес с собой дары. Год вышел урожайный, так что в этот Йоль мы отведаем наше утгардское вино!

На этих словах его свита открыла сундук, что йотуны несли с собой, и в свете асгардских огненных чаш сверкнули чистенькие бутылки того самого терпкого напитка. Много бутылок. Ну что еще дарить всемогущему Всеотцу, если не приятные длинные вечера?

- Как ты? – спросил бог лукавства, переведя все свое внимание на Тора. - Смотрю, сияешь! Или это твоя седина сверкает мне в глаза? - сощурившись, трикстер отошел на полшага назад и наклонил голову на бок, шутливо оценивая брата словно диковинку. Годы, конечно, начинали сказываться на обоих, но нисколько не затронули расположения духа, чтобы менять издевательские подтрунивания друг над другом. От юных принцев их отделяла целая эпоха и еще столько же эпох было впереди.

[nick]Loki Odinson[/nick][icon]https://imgur.com/DfAqwts.png[/icon][sign][/sign][lz]<lz1>Локи Одинсон</lz1><lz2>Marvel</lz2><lz>Me up against the wall, but I keep standing tall. Make it or break it, I face it, the winner takes it all. Me up against the mirror, reflecting all my fears. Make it or break it, I face it until they disappear. It’s taking all of, it’s taking all of me to fight when I can’t breathe. It’s taking all of, it’s taking all of me to be more than my dreams. I don’t need a miracle when life gets critical, just keep on pushing my limits, it’s only physical...</lz>[/lz]

Как же всё переменилось. Царь Асгарда сидел в тронном зале в ожидании появления брата, вспоминая их совместное прошлое и тот впечатляющий путь, который им пришлось преодолеть, чтобы достичь теперешних вершин. Казалось, словно в прошлой жизни отец ругал их за неуместные игры именно в этих стенах, из-за которых разбивались ценные предметы и доводились до истерик придворные. Юные принцы тогда не задумывались о предстоящей короне и ответственности. Уже точно не Тор. Если его брат всегда куда больше внимания уделял политике, старший же грезил битвами, славой победителя и азартом новых опасных сражений. Он вечно стремительно нёсся вперед, пребывая в уверенности, что лишь таким образом может заслужить уважение и любовь своего народа.

Как много лет прошло с того безмятежного времени, когда вопреки любым ссорам и недопониманиям, братья казались неразлучными. Сейчас же их встречи случались всё реже, каждый был занят проблемами своих владений, к которым добавилась семейная жизнь у Локи, и роль Всеотца Девяти миров для Тора. Лишь со стороны очень давно принцу казалось, что Один ничем особенным не занят, помимо бурных пирушек и встреч с важными людьми [во время тех самых пирушек]. На деле же новый царь Асгарда не представлял, каким образом его отцу удавалось успевать заботиться о Девяти мирах, при этом оставаясь внимательным мужем и отцом. До недавних пор самого Тора едва хватало на первую роль. О какой личной жизни может идти речь, когда обязательства не оставляли ни минуты свободного времени?

Ровно до момента, в котором эти сферы неожиданно пересеклись. В один миг уже почти привычное существование бога грома переменилось, когда частью его обязанностей стало предоставление убежища и защиты богине Гевьон, чья планета была разрушена по трагическим обстоятельствам. Прекрасная гостья с первого взгляда очаровала Всеотца Девяти миров, об их красивой истории любви уже писались стихи и легенды, вдохновляя весь Асгард. Отношения развивались крайне стремительно, доходя до той грани, после которой Тор и вовсе не представлял будущего без его милой Гевьон, её нежной улыбки и пылкого взгляда зеленых глаз.

Конечно, богу грома хотелось устроить громкую свадьбу, пригласить всех-всех, особенно, дорогого брата и его супругу. Но невеста сумела убедить мужчину сыграть скромную церемонию, на которой присутствовали лишь они вдвоем. К подобному капризу Тор отнесся с пониманием. Должно быть, богиня ранее не раз представляла собственную идеальную свадьбу (как и практически любая девушка), и на ней было бы множество близких и родных лиц, которых теперь попросту нет в живых. А потому сделать этот день только для них двоих было бы вполне логично, не доставляя Гевьон печальных мыслей во время столь значимого события.

Нельзя сказать, что Тора не мучила совесть за молчание на такую важную тему, но в последнее время братья слегка отдалились друг от друга. Казалось, словно между ними пробежала незаметная тень, поселяя в голову Всеотца странные и даже в чём-то пугающие мысли на счет Локи. Понятное дело, сознательно бог грома отмахивался от них всех, понимая, что ультимативно доверяет брату и не собирается возвращаться к их своеобразному прошлому. Только вот, какой-то странное ощущение отказывалось покидать Одинсона, как бы он не старался. Наверное, поэтому праздник Йоля стал настолько важным для всех приглашенных. Прекрасный повод прервать затянувшуюся разлуку с братом, развеять глупые сомнения и познакомить его со своей прекрасной женой.

Наконец, двери распахнулись, и в тронном зале появляется Локи со своей свитой. В первую же секунду при виде брата Тор испытывает самые тёплые чувства, от чего, наконец, расслабляется, полностью отпуская любую лишнюю тревожность. Поднимается со своего места, быть может, слегка нарушая традиции субординации, но родственная связь для него выше подобных условностей. Слышит обращение Локи и отвечает тон: - Ваше Величество, - все эти скучные правила приличия всегда наводили на Тора мрачнейшую тоску и желание перевернуть какой-нибудь стол, чисто ради чего-то интересного. Теперь его статус не позволял выдать личное отношение даже попыткой закатить глаза.

К счастью, официальное мучение быстро заканчивается, и братья обнимаются, скрепляя встречу в родственном жесте. Лишь сейчас Тор осознаёт, насколько успел соскучиться за Локи, и делает мысленную заметку выделять время на встречи с семьей почаще. Особенно, когда младший появляется с такими-то дарами! Улыбается брату от всего сердца: - А тебе я как рад! Не так сильно, как утгардскому вину, но раз уж ты его доставил… - подтрунивает над ним, как раньше, разве что, убедившись, что слышит только один Локи. Семейные шуточки всегда лучше оставлять в кругу семьи. Так что, следующую фразу Тор также произносит без привычного громкого тона: - Хотел бы сказать, что всё дело в глазах, которые видят уже не так хорошо, как в юности. Но ты прав, брат. У меня, действительно, есть для тебя очень приятная новость.

Как почувствовав, что речь зашла именно о ней, в зале практически бесшумно появилась героиня этой самой новости Тора. Впрочем, по взгляду Всеотца на девушку и так можно было прочитать слишком многое, как и по жесту, которым мужчина притянул её ближе, приобнимая, вопреки значительной разницы в росте. - Брат, прошу, познакомься с Гивьон, моей женой и заодно причиной моего сияния, - добавляет последнее, скорее уж, с попыткой разрядить напряжение. Всё-таки, сообщать о подобной новости постфактум слегка неловко. Но о своём поступке Тор не сожалеет, а потому надеется на понимание брата и его поддержку в выборе. Впрочем, с последним сомнений не может быть, как можно не полюбить Гивьон, царь Асгарда не представляет.

[nick]Thor Odinson[/nick][status]not the god of hammers[/status][icon]https://forumstatic.ru/files/0018/47/51/67946.png[/icon][sign]by отступник[/sign][lz]<lz1>Тор Одинсон</lz1><lz2>marvel</lz2><lz>I wish I could trust <a href="https://crosshearts.ru/profile.php?id=79">You</a>.</lz>[/lz]